А. Семенова. «Магия родного дома. Энергетика, карма, исцеление»
78
Синдром «выброшенного кресла»
Однажды к известному московскому психиатру пришел юноша, который признался,
что считает себя шизофреником. И так как он не скрывался от армии и не бежал от тюрьмы,
доктор отнесся к его словам очень внимательно, и они вдвоем стали разбираться, что же с
этим приятным молодым человеком произошло.
«С некоторого времени, – сказал посетитель, – мне стала сниться моя детская комната.
Только почему-то все предметы изменили свое место. Я помню, что в комнате было два окна,
и у одного из них стояла моя раскладушка, а у другого папин письменный стол. Да и по
фотографиям, которые сохранились, можно обстановку восстановить. Во сне все располо-
жено страшно неудобно: стол стоит рядом с раскладушкой, у окон совершенно пусто, все
вещи сдвинуты к правой стене, левая оголена.
Просыпаюсь я потому, что, начиная пересекать комнату, не могу двинуться с места.
Мне страшно выйти на пустую половину, словно там гроб с покойником. Если бы только
сны, я бы вынес. Но теперь мне иногда слышатся голоса, особенно если я перехожу улицу, и
недавно я так шарахнулся к правой стороне, на которой во сне стоит моя раскладушка, что
едва не попал под грузовик».
Понемногу доктор установил, что и где располагалось в комнате этого молодого чело-
века в его детстве. Для того чтобы узнать о мельчайших подробностях и найти какое-либо
объяснение, психиатр обратился к матери юноши. И тут выяснилась прелюбопытная деталь.
Оказывается, память старательно утаила от молодого человека подоплеку происходившего,
во сне ему виделись лишь сдвинутые с привычных мест вещи. Он считал, что в реальной
жизни такого не было никогда, даже во время ремонта мебель подвигали, но делалось это
иначе, более, скажем, деликатно. Но однажды, один-единственный раз, предметы в этой
комнате были сдвинуты со своих мест именно так, как приснилось больному. Пациенту
было тогда лет пять, и в тот вечер вместо раскладушки, врезавшейся ему в память, в правом
углу комнаты стоял крохотный диванчик. А сдвинули предметы потому, что в доме начался
пожар и вся левая часть комнаты была охвачена пламенем. Ребенок в ужасе наблюдал из
своего угла, как суетятся взрослые, как оттаскивают от горящих гардин мебель, как заливают
эти пылающие тряпки водой, многими ведрами воды. И самым жутким казалось ему, что
там, среди пламени, осталась его игрушечная лошадка, только пару дней назад подаренная
на день рождения, которая и сгорела дотла. Пожар произошел как раз из-за этой игрушки:
маленький мальчик решил с факелом в руке пронестись на ней по всей квартире.
Все подробности того вечера стерлись у больного из памяти. Но как только возникли
первые жизненные трудности, в его подсознании ожила картина страшного пожара, причем
во сне он существовал не как ужасное происшествие, а как нечто застывшее – пустое про-
странство слева, где всегда стояли вещи.
Доктору удалось убедить молодого человека, что ничего с ним страшного не происхо-
дит, и когда под гипнозом у него проявилась вся картина пожара, страх ушел. Потому что
взрослый человек не мог так болезненно реагировать на это событие. Ведь ничего ужасного
в результате пожара не произошло. Помогла и мать: вместе с сыном она преодолевала страх
к пространству, расположенному слева. Она мужественно исполняла все предписания врача,
и через год следа от навязчивой фобии не осталось.
Но ведь примечательно, что сознание отреагировало на неудачи, на жизненные труд-
ности таким способом! Сном! Мебелью, потерявшей свое место! Из этого случая явственно
видно, что такие незначительные вещи, как расположение стула или стола, фиксируются
памятью как очень значимые.